Бартошевич В. В. "Наградной крест за сражение при Прейсиш-Эйлау"
26-27 января (7-8 февраля) 1807 г. у г. Прейсиш-Эйлау (ныне г. Багратионовск Калининградской обл. Российской Федерации) произошла одна из самых ожесточенных и кровопролитных битв наполеоновской эпохи. Французские войска, нанеся перед этим, в октябре-ноябре 1806 г., сокрушительное поражение Пруссии, встретились здесь в генеральном сражении с русской армией, которая к тому времени осталась на континенте единственной реальной силой IV антифранцузской коалиции. Битва велась с предельным напряжением сил обеих сторон и характеризовалась массированным применением артиллерии, грандиозными кавалерийскими атаками и невиданными до того рукопашными схватками пехоты. Денис Давыдов, участвовавший в ней в должности адъютанта П.И.Багратиона, впоследствии, будучи уже генерал-лейтенантом, писал: "Я был очевидным свидетелем этого гомерического побоища и скажу поистине, что в продолжение шестнадцати кампаний моей службы, в продолжение всей эпохи войн наполеоновских, справедливо наименованной эпопеею нашего века, я подобного побоища не видывал" 1. По его словам, в этой битве "штык и сабля гуляли, роскошествовали и упивались досыта. Ни в каком почти сражении подобных свалок пехоты и конницы не было видно", а артиллерийский огонь представлял собой "широкий ураган смерти, все вдребезги ломавший и стиравший с лица земли все, что ни попадало под его сокрушительное дыхание, продолжавшееся от полудня 26-го до одиннадцати часов вечера 27-го числа <...>" 2.
В этом сражении явственно проявились лучшие черты русского солдата - мужество, физическая выносливость, дисциплинированность и непоколебимое хладнокровие в самых тяжелых обстоятельствах боя - те качества, которые через несколько лет в полном объеме раскрылись в ходе Отечественной войны 1812 года. Все усилия Наполеона осуществить план охвата и разгрома русской армии потерпели неудачу. Более того, в ходе сражения неоднократно возникали критические для французской армии ситуации, и только нерешительность русского главнокомандующего Л.Л.Беннигсена, упустившего благоприятные возможности для перехода в общее наступление, не позволила русским войскам одержать решительную победу. Сражение окончилось практически на тех же позициях, на которых оно началось. Французская армия потеряла около 30 тыс. человек, русская около 26 тыс. 3, при этом, не отдав ни одного знамени, русские захватили несколько французских "орлов". Русская армия могла бы атаковать на следующее утро, и ряд генералов требовали этого. Близкая ко двору Наполеона современница событий вспоминала: "<...> император говорил потом, что если бы русская армия атаковала его на следующий день, то очень возможно, что он был бы разбит" 4. Однако осторожный Беннигсен, считая, что поставленная им цель - максимально ослабить противника и тем заставить его прекратить наступление - достигнута, в ночь с 27 на 28 января отдал приказ отойти к Кенигсбергу, чтобы войска могли пополниться и привести себя в порядок. Французская армия осталась на своих позициях; она, пользуясь образным сравнением Дениса Давыдова, "как расстрелянный военный корабль, с обломанными мачтами и с изорванными парусами, колыхалась еще грозная, но не способная уже сделать один шаг вперед ни для битвы, ни даже для преследования" 5. Простояв девять дней в бездействии и придя к выводу, что дальнейшее продолжение зимней кампании невозможно, Наполеон начал отвод своих войск за р.Пассаргу для размещения на кантонир-квартирах. В ходе преследования русские войска захватили более 2 тыс. пленных и заняли обширную территорию, в том числе и г.Прейсиш-Эйлау. После этого бои на центральном участке военных действий прекратились: решение вопроса об исходе войны перенесено было на весну.
Кровопролитнейшее сражение не дало, таким образом, решительной победы ни одной из сторон. Однако ничейный исход битвы не без оснований расценивался как серьезная неудача Наполеона. "Как полководец, - писал А.И.Михайловский-Данилевский, - Наполеон стоял во мнении современников так высоко, что уже одно то обстоятельство, что он не победил под Эйлау, считали победою русских; он слыл неодолимым до такой степени, что неудачу его нападений признавали поражением" 6.
Французский император пытался повлиять на общественное мнение. Используя тот факт, что русские первыми отошли с поля сражения, он в официальном бюллетене объявил эту битву своей победой. Применялись и другие средства дезинформации. Характерно свидетельство, исходящее из окружения Наполеона: "Он написал епископам и сообщил Сенату о своей мнимой победе, опровергал в газетах сообщения иностранных газет и, по мере возможности, старался скрыть понесенные нами потери <...> Чем сомнительнее был исход этой битвы, тем больше старался император уверить всех в нашей победе" 7. Парижский монетный двор выпустил памятную медаль, спроектированную Домеником Деноном. На аверсе работы Б.Андрие помещен был ставший традиционным профильный погрудный портрет Наполеона с лавровым венком, напоминающий портреты цезарей на древнеримских монетах, а на реверсе работы А.Брене под надписью VICTORIAE MANENTI (Победы продолжаются) Наполеон изображен был в виде Диомеда, сидящего на трофеях с обнаженным мечом в правой руке и фигурой Виктории в левой, надпись в обрезе указывала на название и дату "победы" (рис. 1). Но эти и подобные им меры никого не могли обмануть, ибо все знали, что Наполеон не принадлежит к числу полководцев, способных остановиться после выигранного сражения и упустить плоды победы. А.И.Михайловский-Данилевский приводит слова историографа Наполеона Биньона: "Известие о нерешительном Эйлауском сражении произвело в Париже невероятное смущение; <...> значительно понизились государственные фонды" 8. Впоследствии французский император и сам иногда не отрицал своей неудачи. Так, в 1809 г. беседуя в Шенбрунне с посланцем Александра I А.И.Чернышевым, он признался: "Если я назвал себя победителем под Эйлау, то это только потому, что вам угодно было отступить" 9.
В России известие о Прейсиш-Эйлауском сражении вызвало огромное воодушевление. Беннигсен доложил о нем как о полной победе, в результате которой "неприятель был совершенно разбит" 10. Трофейные французские знамена возились по улицам Петербурга кавалергардами "при трубных звуках" 11. Участникам сражения, особенно генералам и офицерам, были пожалованы невиданно щедрые награды. Беннигсен получил орден св.Андрея Первозванного и ежегодную пожизненную пенсию в 12 тыс. рублей. Орден св.Георгия 3-й степени получили 18 человек - на 4 человека больше, чем впоследствии за Бородинское сражение, а св.Георгия 4-й степени 33 офицера - лишь на два меньше, чем за Бородино 12. Однако число отличившихся офицеров оказалось столь велико, что всем дать ордена было немыслимо. Поэтому для тех из них, которые не получили орденов св.Георгия или св.Владимира, решено было учредить особый золотой крест на георгиевской ленте. Для награждения отличившихся нижних чинов 13 февраля 1807 г., то есть через несколько дней после получения в столице известия о сражении, был учрежден Знак отличия Военного ордена 13, ставший затем более чем на столетие основной боевой наградой нижних чинов армии и флота (рис. 2). Хотя необходимость его создания вызывалась не только Прейсиш-Эйлауским сражением, непосредственным побудительным мотивом послужило, бесспорно, оно. Всем участвовавшим в сражении унтер-офицерам и рядовым была выдана в награду одна треть получаемого ими годового жалованья. Учреждение офицерского золотого креста за сражение при Прейсиш-Эйлау не явилось чем-то необычным в русской наградной практике, поскольку ранее с аналогичным предназначением создавались кресты за взятие Очакова (учрежден в 1789 г.), Измаила (в 1792 г.), Праги (в 1795 г.), а позже за взятие Базарджика (в 1810 г.). Каждый из них отличался конфигурацией и надписями, но все носились на георгиевской ленте и давали схожие льготы.
Эта интересная группа русских боевых наград до сих пор не привлекала серьезного внимания исследователей. Относительно же креста за Прейсиш-Эйлау в нумизматической литературе в 1908 г. появилось даже утверждение, будто как реальная награда он вообще не существовал, так как "по повелению императора Александра I роздан не был <...>" 14. Это дало повод одному из зарубежных авторов, специализирующихся на изучении нумизматических памятников русской военной истории, В.Г.Рихтеру, не без гордости заявить, что "благодаря кропотливым изысканиям", произведенным русскими эмигрантами, "теперь с несомненностью установлено, что крест этот и выдавался и носился" 15. Как само утверждение, будто Прейсиш-Эйлауский крест не раздавался, так и опровержение его "кропотливыми изысканиями" следует рассматривать, конечно, как курьез, поскольку известно множество исторических источников, не оставляющих на этот счет никаких сомнений 16. Выяснения требует не вопрос о существовании или несуществовании этой награды, а военно-политический и фактологический аспекты ее учреждения и создания, в литературе почти совершенно не освещенные, размеры награждения ею, сведения о которых в опубликованных источниках крайне противоречивы 17, и, наконец, то место, которое ей следует отвести в системе русских боевых регалий. Попытаемся сделать это, опираясь на архивные материалы.
После Прейсиш-Эйлау обе стороны готовились к предстоящему возобновлению военных действий. В феврале из Петербурга в Восточную Пруссию двинулась гвардия, 16 марта к армии выехал Александр I. В день отъезда начальник Военно-походной канцелярии императора генерал-адъютант X.А.Ливен направил отношение министру финансов А.И.Васильеву, в котором сообщил, что император "в память поражения неприятеля войсками нашими при Прейш-Эйлау и в награду мужества и храбрости, оказанных в сем сражении офицерами", повелел "сделать золотые кресты наподобие тех знаков отличия, кои высочайше конфирмованным в 14-й день февраля сего года манифестом сделаны для нижних чинов 18, [но] немногим более [размером] и чтобы надпись в среднем кругу поместиться могла следующая: на одной стороне: "За труды и храбрость" 19, а на другой: "Победа при Прейшъ-Эйлау 27-го Генваря 1807". Далее Ливен указал, что необходимо в соответствии с этим изготовить образец знака и доставить к нему для представления императору на утверждение 20.
Не вызывает сомнения, что проектировавшийся крест первоначально задуман был не просто как награда за проявленные мужество и храбрость, но и как одна из мер морального поощрения офицерского корпуса в предвидении новых тяжелых сражений, в связи с чем особое значение приобретал вопрос о сроках его изготовления и вручения награжденным.
Получив отношение Ливена 18 марта, министр финансов в тот же день сделал соответствующее распоряжение Монетному департаменту, предписав "наискорее выбить велеть описанного знака отличия образец и оный немедленно ко мне доставить <...>" 21. 5 апреля Монетный департамент представил министру три образца проектируемого знака; все они были из золота 95-й пробы, но имели разный вес: 8, 7 и 6 золотников 22. На другой день Васильев отправил их с соответствующим донесением Александру I, высказав при этом мнение, что "первые два тяжеловаты, а довольно нежели бы производить по последнему образцу в шесть золотников" 23.
Александр I находился тогда в Бартенштейне, где 14 апреля подписал с оставшимся без войск и почти без территории прусским королем Фридрихом-Вильгельмом III новый союзный договор. Активные военные действия еще не начинались. В этой обстановке желательно было как можно скорее получить запроектированные награды. 15 апреля Васильеву послан был императорский указ, в котором Александр I писал: "Золотые знаки совершенно соответствуют моему намерению, весом же им быть в 6 золотников. Гр.Ливен Вас известит, сколько нужно оных наделать" 24 (рис. 3). С получением указа министр финансов сообщил его содержание Монетному департаменту, а оттуда последовало указание Монетному двору немедленно приготовить всю оснастку для изготовления знаков 25. Очевидно, требовалось какое-то время для выяснения общего числа награждаемых, так как только после сделанного Васильевым 6 мая запроса Ливен 14 мая сообщил, что знаков "нужно заготовить до девяти сот" и по изготовлении доставить к нему 26, 22 мая министр финансов предписал Монетному департаменту указанное количество знаков "наискорее выбить и по изготовлении ко мне доставить" 27. 1 июля Монетный департамент сообщил об изготовлении 300 знаков, в связи с чем Васильев предписал "означенное число приготовленных знаков или буде оных и более готовых находиться ко мне доставить, а затем стараться и приготовлением остальных поспешить" 28, 10 июля Монетный департамент, выполняя это указание, отправил министру финансов 500 знаков 29.
Однако военно-политическая обстановка к этому времени коренным образом изменилась. В конце мая возобновились военные действия, и 2 июня Беннигсен, несмотря на отчаянное мужество русских полков, расположенных на крайне невыгодных позициях, проиграл генеральное сражение под Фридляндом. Дальнейшее продолжение боевых действий стало нежелательным для обеих сторон: французская армия не была подготовлена для вторжения в Россию и Наполеон стремился быстрее закончить затянувшуюся войну, а Александр I, окончательно убедившись, что Австрия в войну не вступит, Англия же реальной военной помощи не окажет, пришел к выводу, что интересы России требуют заключения мира. 13 июня состоялось первое свидание двух императоров, а 26 июня в Тильзите были подписаны мирный договор и секретный трактат, по которым Россия и Франция не только прекращали состояние войны, но и становились союзниками.
10 июля 1807 г., как раз в тот день, когда Монетный департамент представил 500 изготовленных крестов, Александр I вернулся из Тильзита в Петербург. Армия под командованием Ф.Ф.Буксгевдена, назначенного вместо Беннигсена, находилась еще на марше, возвращаясь на родину, в пункты, указанные частям для дислокации. Награждения в связи с этим не могли быть произведены немедленно, да и необходимости в быстрейшем вручении наград уже не было, поэтому официальный указ Кавалерской думе Военного ордена св.Георгия о пожаловании отличившимся под Прейсиш-Эйлау офицерам нового креста последовал только 31 августа. В нем говорилось, что золотой крест жалуется всем офицерам, "кои не получили орденов Военного св.Георгия и св.Владимира, но представлены главнокомандующим к получению знака отличия" и что знак дается "для ношения в петлице на ленте с черными и желтыми полосами, с тем, что в пользу награждаемого таковым знаком убавляется три года службы, как к получению Военного ордена, так и пенсиона" 30. Следует полагать, что награждения начались вскоре после появления этого указа. Производились они от имени императора, при этом каждому награжденному выдавалась подписанная Беннигсеном грамота, в которой указывалось, за какой именно подвиг пожалована награда 31.
Изготовление оставшихся от установленного тиража 400 экз. задержалось до начала 1808 г. 15 августа 1807 г. умер А.И.Васильев. Новый министр финансов назначен не был, управление министерством временно поручено было по совместительству государственному казначею Ф.А.Голубцову. 25 октября того же года управлявший Монетным департаментом Г.С.Качка был перемещен на другую должность и нового назначения на его место не последовало. Все это могло в какой-то мере повлиять на руководство работой Монетного двора. Но основная причина состояла, конечно, не в этом. Просто в изменившейся политической обстановке изготовление новой награды утратило актуальность, что, по-видимому, все понимали. Работы поэтому затянулись до 2 января 1808 г., когда Монетный департамент без всяких напоминаний представил наконец Голубцову 400 знаков 32, а тот отправил их при соответствующем отношении X.А.Ливену 33. Одновременно Голубцов представил записку для Александра I с кратким отчетом о выполнении его повеления по изготовлению крестов. На отпуске ее имеется сухая помета: "Читано Его Императорским Величеством генв. 4 дня 1808 года" 34. 8 января Ливен уведомил Голубцова о получении знаков 35. Так как возврата крестов на Монетный двор не последовало, не вызывает сомнения, что все они, как и предыдущие 500 знаков, были вручены награжденным.
Из сохранившихся финансовых ведомостей видно, что всего Монетным двором было изготовлено 903 креста (3 пробных и 900 экз. тираж), при этом израсходовано 1 пуд, 16 фунтов, 32 золотника, 21 доля лигатурного (или 1 пуд, 15 фунтов, 36 золотников, 21 доля чистого) золота 36. Расходы по изготовлению крестов, помимо стоимости металла, составили 402 руб. 15 коп. ассигнациями 37.
Через месяц с лишним после окончания всех работ, 12 февраля 1808 г., Беннигсен сделал дополнительное представление к награждению. Александр I отнесся к этому резко отрицательно. Можно догадываться, что ему было неприятно запоздалое представление от генерала, не оправдавшего надежд и теперь нашедшего повод напомнить о себе и своих заслугах. Серьезное значение имело, очевидно, и то обстоятельство, что в это время, с одной стороны, начали уже обнаруживаться противоречия франко-русского союза, а с другой - оба императора по разным причинам внешне старались демонстрировать верность дружественным отношениям. Делать в этих условиях новые награждения, которые могли быть истолкованы как недружественный по отношению к французам шаг, Александр I считал, очевидно, неуместным. Заметим еще, что оставить дополнительное представление без последствий ему было тем легче, что гвардия в Прейсиш-Эйлауском сражении не участвовала, а из армейских офицеров наиболее отличившиеся были уже награждены. В итоге 5 марта 1808 г. дежурным генерал-адъютантом был послан Беннигсену ответ, в котором говорилось, что император "на пожалование им (т. е. офицерам, список которых прислал Беннигсен. - В. Б.) таковых знаков не соизволил, и повелел мне и впредь не докладывать" 38. Неправильное понимание этого документа, попавшего в известный "Сборник указов по монетному и медальному делу <...>" М.Г.Деммени 39, и явилось непосредственной причиной нелепого мнения некоторых нумизматов, будто крест за Прейсиш-Эйлау вообще не раздавался.
Подвиг русской армии под Прейсиш-Эйлау был омрачен неудачным исходом войны и непопулярным Тильзитским миром, а вскоре его затмила победоносная "гроза двенадцатого года". Тем не менее, Прейсиш-Эйлауский крест стал одной из самых чтимых боевых офицерских наград. В этой связи следует отметить несостоятельность утверждений В.Г.Рихтера, будто этот знак отличия, как и четыре других золотых офицерских креста, являлся "утешительным", ибо им якобы "награждалась наиболее "серая", бедная часть офицерства" в количестве, которое "навряд ли превышало несколько десятков" человек, не заслуживших орденов св.Георгия или св.Владимира боевыми делами и не имеющих возможности получить их с помощью "особой протекции" 40. Как показано выше, награждено было не "несколько десятков", а 900 человек, что, по косвенным данным, составляло, по-видимому, более 40 % общего числа офицеров, участвовавших в сражении, а за вычетом безвозвратных потерь убитыми - около 60 %. Столь широкое награждение вызвано было, конечно, не желанием дать офицерам, не заслужившим боевые ордена, какие-то "утешительные" знаки, а массовым героизмом, характерным для действий всей армии, в том числе и ее офицерского корпуса, в этом сражении. Основную массу награжденных составляли, бесспорно, скромные армейские обер-офицеры - герои типа толстовского капитана Тушина, не имевшие ни знатной родословной, ни влиятельных связей. Вместе с тем среди награжденных были и преуспевающие представители старых аристократических фамилий, были адъютанты крупных военачальников, штаб-офицеры и даже генералы. Назовем хотя бы некоторых награжденных, чтобы не оставалось никаких сомнений в почетности этого знака. М.Б.Барклай де Толли, в то время генерал-майор, отличился вместе с П.И.Багратионом в арьергардных боях накануне и в первый день битвы, когда получил тяжелое ранение; за бои в стенах Прейсиш-Эйлау 26 января, помимо награждения золотым крестом, произведен был в генерал-лейтенанты. Полковник Г.И.Лисаневич командовал в сражении батальоном Елизаветградского гусарского полка, который дважды успешно водил в атаки; за заслуги в кампании 1807 г. произведен в генерал-майоры. Князь С.Г.Волконский (впоследствии видный декабрист) в ходе сражения был тяжело ранен, участвовал в нем в должности адъютанта генерала А.И.Остермана-Толстого, командовавшего левым крылом русской армии, на котором развернулись основные события битвы. Д.В.Давыдов, впоследствии известный партизан Отечественной войны, поэт и военный писатель, участвовал в сражении, как уже упоминалось, адъютантом П.И.Багратиона.
Насколько дорог был награжденным Прейсиш-Эйлауский крест, свидетельствуют записки декабриста С.Г.Волконского. К двадцати шести годам он принял участие в 58 сражениях, получил множество русских и иностранных орденов и вернулся, по его словам, в 1814 г. в Петербург "при блистательной карьере служебной, <...> генералом с лентой и весь увешанный крестами". Вспоминая в конце жизни об утраченных наградах, бывший генерал сделал знаменательное признание: "я его (крест за Прейсиш-Эйлау. - В. Б.) имел, но приговор Верховного уголовного суда 26 г. лишил меня этой чести; но чистосердечно скажу, не из чванства, но из любви к истинным событиям, что из всего того, чего лишен этим приговором, Прейсиш-Эйлауский крестик и медаль 1812 г. - одно, о чем сожалею, ставя себе в великую честь быть соучастником в событиях, ознаменованных этими знаками отличия" 41.
Уже современники считали Прейсиш-Эйлауский крест чрезвычайно редкой наградой. Объясняется это, скорее всего, тремя причинами: количество награжденных никогда не объявлялось; в столице награжденных было мало, поскольку в сражении участвовали только армейские полки, дислоцировавшиеся в основном в провинции; участие русской армии в непрерывных войнах, особенно в Отечественной войне 1812 г. и заграничных походах 1813-14 гг., вызвало большие потери офицерского состава, поэтому уже через несколько лет после Прейсиш-Эйлау награжденных крестом осталось в живых не много.
Проявлением уважительной памяти об этой награде, символизирующей воспоминание о самой битве, явилось учреждение в начале XX в. нескольких полковых нагрудных знаков, в той или иной форме воспроизводящих Прейсиш-Эйлауский крест. При этом один из них - знак лейб-гвардии Павловского полка (в сражении полк участвовал, не будучи еще гвардейским) - представлял собой точную копию реверса креста с надписью в розетке: "ПобЂда при Прейш-Ейлау 27 ген. 1807 г." 42 (рис. 4). Хотя Павловский полк отличился во многих сражениях, нетрудно понять мотивы, которыми руководствовались создатели полкового знака: под Прейсиш-Эйлау полк потерял убитыми и ранеными более 2/3 своего состава, 90 нижних чинов получили Знаки отличия Военного ордена, награждены были 18 офицеров, из них 10 - золотыми крестами 43.
В заключение попытаемся выяснить одну "загадку" рассматриваемой награды. В каталоге В.П.Смирнова размер креста, соответствующий сохранившемуся штемпелю, указан в 1,5х1,5 дюйма 44, т.е. примерно 38х38 мм. Это согласуется с приведенным выше предписанием министру финансов от 16 марта 1807 г. сделать крест несколько большим, чем Знак отличия Военного ордена, размер которого 34х34 мм. Однако в Военно-историческом музее артиллерии, инженерных войск и войск связи (ВИМАИВ и ВС) вместе с несколькими другими боевыми наградами, принадлежавшими поэту-партизану Д.В.Давыдову, хранится носившийся им позолоченный бронзовый Прейсиш-Эйлауский крест, размер которого 29х29 мм 45. Такого же размера позолоченный бронзовый крест с лентой (то есть, очевидно, носившийся) есть в ОН ГЭ 46. Поскольку в обоих случаях речь идет о бронзовых повторениях, когда стоимость металла никакой роли не играла, столь значительное отступление от установленного стандарта кажется особенно странным, не говоря уже о том, что ношение наград произвольных размеров официально запрещалось в любом случае. Помочь найти ответ на возникающие в связи с этим вопросы может, на наш взгляд, одно архивное дело, относящееся к 1821-1832 гг.
В 1821 г. в Департамент горных и соляных дел, которому подчинялся в то время Монетный двор, поступили прошения от артиллерийского полковника Гебгардта 2-го и отставного артиллерийского полковника Мурузия. Полковник Гебгардт в своем прошении писал, что пожалованный ему за Прейсиш-Эйлауское сражение золотой крест "от долговременного употребления пришел в совершенную негодность", и просил разрешения изготовить на Монетном дворе за свой счет новый. При этом он указывал, что новый крест должен быть уменьшенной формы, потому что "высочайшим указом от 20-го генваря 1816 г., российскому орденскому капитулу данного, повелено уменьшить вид орденских знаков по препровожденным формам в тот капитул, почему и первоначальный вид эйлауского креста уменьшился в соразмерности с орденами" 47. Одновременно поданное прошение полковника Мурузия составлено было в идентичных выражениях 48. На обоих прошениях имеется одинаковая помета: "Доклад. 25 мая 1821-го. О приготовлении сих знаков с получением причитающихся денег с полковников Гебгардта и Мурузии предписать вардейну Монетного двора". Таким образом, мнение двух полковников об уменьшении размера креста было признано правильным. В соответствии с этим директор Департамента горных и соляных дел Е.И.Мечников сделал предписание вардейну (начальнику) Монетного двора Е.И.Еллерсу "распорядиться об изготовлении на Монетном дворе для сих просителей двух золотых крестов <...> по вновь уменьшенной форме, предписанной высочайшим указом 20 генваря 1816 года <...>". В предписании, кроме того, говорилось: "А как по сей уменьшенной форме на Монетном дворе не имеется особого штемпеля для Прейс-Эйлауского креста, то <...> распорядясь о приготовлении сего штемпеля, имеете расходы на оный произошедшие расположить в цену сих двух крестов <...>" 49. Далее из материалов дела видно, что штемпели и кресты были изготовлены (при этом на изготовление обоих крестов было израсходовано 7 золотников 54 доли золота 95-й пробы, т. е. они были на 37 % легче первоначально установленных), но оба просителя, уплатив за произведенные работы, для получения самих крестов и уплаты за израсходованный металл, не явились. В 1832 г. вардейну последовало распоряжение оставшиеся невостребованными кресты "обратить в сплавку", а "штемпели хранить с прочими впредь до востребования" 50.
Не так уже существенно, этими ли штемпелями чеканились дошедшие до нас бронзовые Прейсиш-Эйлауские кресты уменьшенного размера, в частности крест Д.В.Давыдова и эрмитажный экземпляр, или же они изготавливались вне Монетного двора 51, важнее другое - можно, по-видимому, считать бесспорным, что размер этих крестов соответствовал новому стандарту, установленному на основе указа от 20 января 1816 г.
Что касается штемпелей 1821 г., то они по каким-то причинам были, очевидно, впоследствии на Монетном дворе списаны и поэтому в каталог В.П.Смирнова не попали. Однако первоначальные штемпели сохранились, и этим объясняется тот факт, что встречающиеся в музейных и личных коллекциях новоделы отчеканены, как правило, ими 52.
История ходатайства двух полковников не только объясняет причины существования уменьшенных Прейсиш-Эйлауских крестов, но позволяет также понять, почему и другие офицерские кресты, примыкающие к ордену св. Георгия, имеют иногда значительно меньшие, чем первоначально было установлено, размеры 53.
1983 г.
Примечания1 Давыдов Д.В. Сочинения. - М., 1962. С. 217.
2 Там же. С.204.
3 Бескровный Л.Г. Русское военное искусство XIX в. - М.: Наука, 1974. С. 47-48.
4 Мемуары г-жи де Ремюза. Т. 3. - М., 1915. С. 83.
5 Давыдов Д.В. Указ. соч. С. 224.
6 Михайловский-Данилевский А.И. Описание второй войны императора Александра с Наполеоном в 1806 и 1807 годах. - СПб., 1846. С. 212.
7 Мемуары г-жи де Ремюза. Т. 3. - М., 1915. С. 83-84.
8 Михайловский-Данилевский А.И. Указ. соч. С.212.
9 Там же. С. 212-213.
10 Беннигсен Л.Л. Записки графа Л.Л. Беннигсена о войне с Наполеоном 1807 г. // Русская старина. 1899. Т. 49. С. 222, примеч.
11 Михайловский-Данилевский А.И. Указ. соч. С. 213.
12 Там же.
13 ПСЗРИ. Собр. 1. Т. 29. № 22455.
14 Смирнов В.П. Описание русских медалей. № 354, примечание. Аналогичное утверждение содержится в каталоге С.М.Гинзбурга "Русские награды" (Алма-Ата, 1964. С. 24).
15 фон Рихтер В.Г. Собрание трудов по русской военной медалистике и истории. - Париж, 1972. С. 280. Об этом "открытии" Рихтер сообщал в своих работах неоднократно (помимо С. 280, см. также С. 88 и 116).
16 О награждении Прейсиш-Эйлауским крестом совершенно определенно писал А.И.Михайловский-Данилевский (Указ. соч. С. 213-214), сведения о награждении им есть в записках Л.Л. Беннигсена о войне 1807 г. (Рус. старина. 1899. Т. 49. С. 222), в биографиях М.Б.Барклая де Толли, Д.В.Давыдова, А.А.Закревского, Г.И.Лисаневича, И.Д. Иловайского и ряда других генералов, портреты которых помещены в Военной галерее Зимнего дворца (Военная галерея Зимнего дворца / Под ред. А.И. Михайловского-Данилевского и А.В. Висковатова. Т. 1-6. - СПб., 1845-1850), в записках С.Г.Волконского (Волконский С.Г. Записки Сергея Григорьевича Волконского (декабриста). - СПб., 1901. С. 27, 506-507), в записках П.Х.Граббе (Рус. архив. 1873. Кн. 1. С. 812, 858-859), в некоторых полковых историях и ряде других источников.
17 Л.Л.Беннигсен утверждал, что награждено было более 1200 офицеров (Указ. соч. С. 222), С.Г.Волконский считал, что роздано было около 300 знаков (Указ. соч. С. 27), В.Г.Рихтер был уверен, что "количество их навряд ли превышало несколько десятков" (Указ. соч. С. 276).
18 Имеется в виду манифест об учреждении Знака отличия Военного ордена.
19 Надпись "За труды и храбрость" имел на аверсе и учрежденный в 1795 г. крест за взятие Праги.
20 РГИА. Ф. 37. Оп. 17. Д. 290. Л. 1.
21 Там же. Л. 2.
22 Там же. Л. 4.
23 Там же. Л. 5.
24 Там же. Л. 6. Утвержденный образец имел на аверсе указанную Александром I надпись "За труды и храбрость", на реверсе же предписанный текст дан был в несколько измененном написании: "Победа при Прейш-Ей-лау. 27 ген. 1807 г.", что не следует считать ошибкой, так как название "Прейсиш-Эйлау" не имело в то время единого написания, в документах встречаются "Прейш-Эйлау", "Пресиш -Эйлау", "Прейшъ-Ейлау" и другие варианты.
25 Там же. Л. 7, 8-8 об.
26 Там же. Л. 9, 10.
27 Там же. Л. 11.
28 Там же. Л. 18, 19-19 об.
29 Там же. Л. 20.
30 ПСЗРИ. Собр. 1. Т. XXIX. № 22066. За выслугу лет орден св.Георгия 4-й степени армейским офицерам давался после 25 лет службы в офицерских чинах. Сокращение этого срока на три года предусматривалось и при награждении четырьмя другими золотыми крестами (за Очаков, Измаил, Прагу, позже за Базарджик). Уменьшение же трех лет выслуги для получения пенсии предусмотрено было только при учреждении крестов за Прейсиш-Эйлау и Базарджик, так как само пенсионное обеспечение офицеров было четко регламентировано лишь в начале XIX в.
31 В тексте наградной грамоты, выданной П.Х.Граббе и датированной 30 ноября 1807 г. (Рус. архив. 1873. Кн. 1. С. 858-859), содержится формула: "препровождаемый у сего золотой крест", из чего, казалось бы, можно заключить, что Беннигсеном вместе с грамотами рассылались и сами награды, однако это стандартное выражение имело формальный характер, кресты в основном рассылались новым главнокомандующим Буксгевденом (Архив декабриста С.Г.Волконского. Т. 1. - Пг., 1918. С. 254), а офицерам, находившимся в Петербурге, вручались начальником Военно-походной канцелярии императора Ливеном (Там же. С. 255). При этом, поскольку Беннигсен находился в Вильне, от момента вручения креста до получения грамоты в некоторых случаях проходило значительное время. Так, С.Г.Волконский крест получил от Ливена не позднее января 1808 г., так как 27 января Ливен был смещен с занимаемой должности, грамоту же ему вручили лишь 16 июля 1808 г (Там же. С. 255-557).
32 РГИА. Ф. 37. Оп. 17. Д. 290. Л. 21-21 об.
33 Там же. Л. 22.
34 Там же. Л. 23.
35 Там же. Л. 24.
36 Там же. Л. 25, 28.
37 Там же. Л. 27.
38 ПСЗРИ. Собр. 1. Т. XXX. № 22870.
39 Сборник указов по монетному и медальному делу в России, помещенных в полном собрании законов с 1649 по 1881 г. / Сост. М.Деммени. Вып. II. - СПб., 1887. С. 274.
40 фон Рихтер В.Г. Указ. соч. С. 276. Аналогичного мнения придерживается и другой западный автор - Е.С.Молло, утверждающий, что крест за Прейсиш-Эйлау и другие золотые офицерские кресты "современниками не ценились и зачастую не носились", так как жаловались они не получившим орденов офицерам в утешение, "подобно тому как барышням, не получившим приза на конкурсе красоты, дарятся коробки конфет" (Молло Е. О ношении знаков отличия в царствование императора Александра I // Военная быль. 1971. январь № 108. С.28).
41 Волконский С.Г. Указ. соч. С. 27, 326. За два года до смерти, в 1863 г., Волконский обратился с ходатайством о возвращении ему права носить Прейсиш-Эйлауский крест, серебряную военную и бронзовую дворянскую медали в память Отечественной войны 1812 г. Ходатайство было удовлетворено, и он с гордостью носил эти награды.
42 Патрикеев С.Б., Бойнович А.Д. Нагрудные знаки России. Т. II. - М.-СПб.: ЗНАКИ, 1998. С. 40. Знак л.-гв. Кирасирского его величества полка (причислен к гвардии в 1813 г.), учрежденный в память 100-летия со дня участия полка в сражении под Прейсиш-Эйлау, отличался от знака Павловского полка лишь добавлением на горизонтальных концах креста вензелей Александра I и Николая II. Без надписи в розетке Прейсиш-Эйлауский крест был использован как основа в знаках целого ряда полков (1-го уланского С.-Петербургского, взявшего под Прейсиш-Эйлау два французских "орла", 11-го гусарского Изюмского, 14-го гусарского Митавского и др.).
43 Воронов П.Н., Бутовский В.Д. История лейб-гвардии Павловского полка. - СПб., 1875. С. 103-104.
44 Смирнов В.П. Описание русских медалей. № 354.
45 Инв. № 20/4210-2. Указанный в изданном музеем в 1962 г. "Каталоге отечественных орденов, медалей и нагрудных знаков" (Сост.<…> Е.Н.Шевелева. - Л., 1962. С. 60) размер креста в 37 мм - ошибка, действительный размер - 29 мм. Крест смонтирован на одной колодке с орденом св.Георгия 4-й степени, серебряной медалью в память Отечественной войны 1812 г. и медалями "За взятие Парижа" и "За Персидскую войну".
46 Инв. № РМ 2101. Ношение позолоченных крестов вместо золотых не следует считать чем-то необычным, замена или дублирование дорогостоящих наград дешевыми повторениями было в то время распространенным явлением: не имеющие большого состояния прибегали к замене, чтобы получить какие-то средства, а высокопоставленные особы использовали дублирование, чтобы не перешивать награды с одного мундира на другой (в ВИМАИВ и ВС имеется бронзовый с позолотой крест за Базарджик (инв. № 20/1604), при-надлежавший Николаю I). Использование золотых крестов как источника дохода частично самими награжденными и в еще большей степени их наследниками явилось, по-видимому, основной причиной того, что до нас они почти не дошли. Единственный известный нам золотой Прейсиш-Эйлауский крест установленных в 1807 г. размера и пробы хранится в ОН ГЭ (инв. № А-з 336), но он является, скорее всего, новоделом, так как изготовлен без ушка.
47 РГИА. Ф. 37. Оп. 17. Д. 864. Л. 1. Указ от 20 января 1816 г. касался орденов св.Георгия и св.Владимира. В нем говорилось: "Признав за нужное уменьшить вид орденских знаков святого великомученика и победоносца Георгия и святого равноапостольного князя Владимира, повелеваем: отныне впредь знаки сих орденов заготовлять по препровождаемым у сего образцам" (ПСЗРИ. Собр. 1. Т. XXXIII. № 26084). Уменьшение ордена св.Георгия по логике вещей влекло за собой уменьшение и креста за Прейсиш-Эйлау, поскольку он носился на георгиевской ленте, был в ведении Кавалерской думы этого ордена и являлся как бы его продолжением.
48 РГИА. Ф. 37. Оп. 17. Д. 864. Л. 2.
49 Там же. Л. 3.
50 Там же. Л. 6-9.
51 В 1814 г. Комитет министров строго запретил изготовление медалей вне Монетного двора и торговлю ими (ПСЗРИ. Собр. 1. Т. XXXII. № 25689). Об этом объявлено было всем мастерам золотых, серебряных и бронзовых дел, владельцам магазинов и лавок, а на Монетном дворе, "дабы никто неведением не отговаривался", с медальеров, их помощников и учеников были взяты даже соответствующие подписки (РГИА. Ф. 570. Оп. 13. Д. 35. Л. 47-47 об.). Однако запрет этот, судя по большому количеству сохранившихся наград того времени, изготовленных явно не на Монетном дворе, действовал слабо, особенно, очевидно, за пределами Петербурга.
52 Чаще всего новоделы встречаются в бронзе без позолоты или позолоченные, но без признаков ношения; существуют, однако, новоделы в серебре (в собрании ОН ГЭ два серебряных креста за Прейсиш-Эйлау (инв. №№ РМ 2096 и 2097), один из которых с непробитым ушком), а в отдельных случаях и в золоте.
53 В собрании ВИМАИВ и ВС имеется крест за взятие Базарджика (инв. № 20/1617) размером 29х29 мм (первоначально установленный размер около 43х43 мм). В ОН ГЭ есть несколько крестов за Базарджик частной работы, размер которых колеблется от 25х25 мм до 33х33 мм (очевидно, новый стандарт либо не был четко определен, либо не всегда строго выдерживался). В собрании проф. В.В.Ашика (Ленинград) находился явно носившийся крест частной работы за взятие Очакова размером 33х33 мм (первоначально установленный размер 46х46 мм). От этих и подобным им крестов, размер которых можно признать узаконенным или близким к нему, следует отличать кресты совершенно произвольной миниатюризации (2х2 см и даже меньшего размера, получившие название, вместе со всеми другими наградами подобной величины, "фрачных"). Самовольное ношение миниатюр было модным в первой четверти XIX в. среди офицеров провинциальных гарнизонов, чаще же всего миниатюрные боевые награды носились, видимо, офицерами, вышедшими в отставку.
Рекомендуемые разделы сайта "Награды императорской России" (s1)